Когда транспортная артерия становится геополитическим диагнозом

Когда на политической карте появляется новая дорога, она меняет не только ландшафт, но и логику взаимоотношений между странами. Так случилось и на Южном Кавказе, где с недавнего времени звучит новое название — Аразский коридор.

Название красивое, почти поэтичное: в честь древней реки, веками служившей границей, символом разлома и встречи. Но за этим лиричным образом — твёрдый расчёт, холодная дипломатия и тщательно просчитанная альтернатива.

Впервые этот термин громко прозвучал на недавнем азербайджано-иранском бизнес-саммите в Баку, но за звучным названием скрывается не просто дорога — это стратегический геополитический ход, альтернатива буксующему Зангезурскому коридору и тонкий дипломатический сигнал всем региональным игрокам.

Смысл новой транспортной артерии выходит далеко за рамки асфальта и грузовиков. Это не просто логистическая нитка между материковым Азербайджаном и Нахчываном. Это дипломатическая развязка, в которой участвуют не только Баку и Тегеран, но и наблюдающие Москва, Анкара и Ереван.

Когда маршрут становится ультиматумом — и компромиссом одновременно

Зангезурский коридор, вокруг которого с 2020 года ломаются копья, до сих пор остаётся в подвешенном состоянии. Армения отказывается уступать, Азербайджан настаивает.

В этой атмосфере неопределённости Баку и Тегеран находят свой путь — буквально и политически. По берегу реки Араз прокладывается новый маршрут, который не требует изменения границ и не требует чьего-то разрешения. Всё — в пределах иранской юрисдикции, под контролем суверенного государства.

Президент Азербайджана Ильхам Алиев прямо обозначил приоритет:

«Аразский коридор — это не просто дорога. Это стратегический проект, касающийся интересов не только Азербайджана и Ирана, но и всего региона».

Это не угроза Еревану, но сигнал: если армянская сторона будет и дальше тормозить реализацию Зангезура, у Азербайджана есть варианты.

Как заметил помощник президента Хикмет Гаджиев, «если соглашения с Арменией не будут достигнуты, аналогичный проект можно реализовать с Ираном». Иными словами, Баку демонстрирует региональную гибкость: меньше зависимости — больше свободы для манёвра.

Иран: от подозрений к прагматизму

Тегеран, долго относившийся к коридорной дипломатии с опаской, неожиданно оказался не против. Почему? Ответ прост: в отличие от Зангезура, иранская альтернатива остаётся полностью под его контролем.

 Нет угрозы демографических сдвигов, нет внешнего управления, нет тюркского давления — есть инвестиции и укрепление статуса транзитной державы.

Аятолла Али Хаменеи ранее резко высказывался:

«Зангезурский коридор не отвечает интересам Армении».

А вице-спикер парламента Али Никзад говорил прямо:

«Мы против изменения границ. Мой совет России и Азербайджану — уважать территориальную целостность».

Но в случае с Аразом иранская позиция меняется. Здесь Тегеран не проигрывает, а выигрывает: появляется новый маршрут, способный усилить торговлю с Азербайджаном, Турцией и даже Китаем.

Армения и тень упущенной возможности

Для Ирана это шанс вернуть себе роль регионального балансира, избегающего лобового столкновения с тюркской осью.

Для Еревана ситуация обретает всё более тревожные очертания. Если Зангезур задумывался как рычаг, удерживающий Баку в зависимости, то теперь этот рычаг постепенно ржавеет.

Премьер-министр Никол Пашинян продолжает настаивать:

«Любые транспортные связи должны находиться под контролем Армении».

Однако парадокс: чем дольше Армения отказывается от гибких решений, тем быстрее теряет монополию. Аразский маршрут бьёт по эксклюзивности Зангезура и ставит под сомнение роль Армении как «регионального замка».

Политолог Арег Кочинян подчёркивает дилемму:

«Участие в азербайджанских инициативах опасно, но отказ ведёт к утрате влияния».
Это замкнутый круг, из которого Еревану всё труднее выбраться без потерь.

Араз: дорога в геополитическое завтра

Сегодня Азербайджан выступает не просто как транзитёр, а как инженер евразийских маршрутов. Аразский коридор — это инвестиция не только в логистику, но и в политическое влияние.

Как метко заметил депутат Расим Мусабеков:

«Иран предлагает территорию, но ожидает, что финансирование возьмёт на себя Азербайджан. Это цена за суверенное развитие».

В этой инфраструктурной партии пока выигрывает Баку: он получает альтернативу, Иран — стабилизацию, Армения — всё меньше пространства для манёвра. Политологи, такие как иранист Арут Артин Аракелян, называют проект «компромиссным выходом» без геополитических всплесков.

А Сергей Мелконян добавляет:

«Иран будет против любого проекта, который изменит баланс в регионе. Аразский маршрут — исключение».

Финал без точки: дорога продолжается

Аразский коридор стал не просто дорогой — он стал метафорой новой эпохи на Южном Кавказе. Эпохи, в которой дипломатия, инфраструктура и экономика тесно переплетены, а компромиссы выигрывают у ультиматумов. Зангезур остаётся символом споров, Араз — символом решений.

В новой географии Кавказа дорога становится аргументом, а компромисс — стратегией. И в этом дорожном раскладе всё чаще выигрывает тот, кто умеет не давить, а договариваться.

В этой новой геополитической геометрии Азербайджан укрепляет свою евразийскую субъектность, Иран сохраняет баланс, Армения рискует потерять инициативу, а большая игра — продолжается. Не шах и мат, но шах и идея новой партии, где каждый мост — это ход, а каждая дорога — это вектор влияния.

Политобозреватель ИА Караван Инфо А. Эркинбаев